"Голос страны-4": режиссер проекта открыл секреты нового сезона

Режиссер Олег Боднарчук рассказал, как попал в шоу "Голос страны", поведал о плагиате старой команды, а также признался, что с Аллой Пугачевой работать страшно.

Олег, как получилось, что вы стали продюсером "Голоса"? Кто предложил?

– Ко мне поступило неожиданное предложение от руководителя "1+1 продакшн" Виктории Лезиной-Масляной стать продюсером этого шоу. Это показалось интересным, потому что моя работа в какой-то степени уже стала монотонной, однообразной… Предложение поступило как раз в тот момент, когда я думал, где бы еще себя проявить. Но поскольку телепроекты, в которых я работал, отчасти приходилось продюсировать – заниматься подбором команды, выбором песен, раскрытием участников, подбирать костюмы, придумывать интересные ходы в шоу – я понял, что уже в какой-то степени владею этим (продюсерским, - авт.) ремеслом. В общем, я подумал, почему бы и нет?

Вы будете координировать работу режиссера в проекте? И кто будет режиссером "Голоса"?

– На самом деле, у нас будет три последних прямых эфира, когда номера участников надо будет ставить, и мы еще не решили, кто этим будет заниматься. Либо это будет человек, которому я полностью доверяю, либо это буду я.

То есть, будете совмещать две должности?

– Ну, поскольку речь идет только о трех эфирах, то, может быть, и так.

Как вы совмещаете работу  постановщика номеров в Как две капли и креативного продюсера в Голосе? 

– Проект "Как две капли" уже закончился. 22-го декабря у нас будет последний эфир, и, в принципе, он уже готов.

Но "Голосом" вы занимаетесь уже давно...

– Да, я параллельно занимался "Голосом", потому что мы начали работу над ним еще в августе. Я проводил несколько дней на "Плюсах", несколько – на "Украине". Это был бег по кругу (улыбается).

А как же выходные?

– Да какие выходные! А параллельно у меня еще около трех проектов было: концерт Ани Лорак, большой проект с Тиной Кароль мы сейчас готовим… Это мой обычный режим.

Как параллельная работа согласовывается с руководством "1+1" и "Украины"?

– Знаете, никак. И те, и другие мне вопросов не задавали. В контрактах нет пункта, что я работаю эксклюзивно. Я занимаюсь этими проектами на условиях фриланса – и там, и там. Свободный художник (улыбается).

Не страшно было браться за четвертый сезон – зрители уже подустали от шоу, нужно изощряться, чтобы их заинтересовать.

– Очень страшно и очень заманчиво. Я работал на многих проектах, и могу сказать, что когда проект начинается, ты определяешь его лицо, как это будет выглядеть эстетически, по смыслу. А когда проект имеет уже какую-то свою историю, и вдруг в него нужно вдохнуть новую жизнь, это сложнее, но интереснее.

Как вы принимали дела у Ирины Ионовой. Общались с ее командой, советовались?

– Нет, мы не виделись. Я отсмотрел все программы трех сезонов, на основе этого сделал какой-то анализ, посмотрел, как этот формат реализован в мире, в России, сделал выводы, и дальше мы придумали какой-то свой путь, которым пойдем в четвертом сезоне.

То есть, Ионовой даже не звонили?

Конечно, нет. Мало того, я делал все, чтобы мне не пришлось спрашивать у нее совета.

Почему?

– Мы с ней не знакомы. Но теми моментами в работе, в которых пришлось соприкоснуться, я очень недоволен, а именно, меня удивляют некоторые подходы Ирины к производству. Когда я работал над концертом Ани Лорак, телеканал Интер в лице Ионовой предложил нам свою съемочную группу, с которой мы провели большую подготовительную работу перед шоу. И вдруг за несколько дней до концерта всю операторскую команду во главе с главным оператором Ионова забирает на другое мероприятие.

Сначала нас просят самим поискать новую съемочную бригаду, а потом, в спешке, приводят других людей – кого смогли найти. В итоге, телевизионщики не успели вникнуть в происходящее на сцене (а постановка была очень сложной) и, в результате, я не понял, почему весь концерт краны стояли на месте без движения, телега все время снимала в расфокусе, инженеры ПТС не следили за пересветом в кадре и т.д. И когда мы все эти вопросы задали Ионовой, она ответила, что ее все устраивает. Мне такие подходы к делу не понятны.

Также странно было увидеть мою декорацию из премии Муз-ТВ (июнь 2013) на новогодней интеровской "Песне года".

Вы придумали несколько нововведений: кастинги в регионах, новый подход к подбору участников... А как на все это отреагировали форматчики?

– Скептически (улыбается). Они не разрешали обновлять панель жюри, потому что по формату в следующем сезоне можно поменять только одного человека, и то – с их согласия. А мы сказали, что раз у нас начинается перезагрузка, и мы планируем еще раз привлечь внимание зрителя к этому проекту и дать какой-то посыл, что много чего будет сделано по-другому, по-новому, то нам это просто необходимо. И они нам разрешили.

Как они отнеслись к выездным кастингам?

– Положительно. У них никто такого никогда не делал, но они все же не выступали против. 

А форматчики вообще в курсе, что у вас поменялась команда? Или их это не должно касаться?

– Наоборот, они спрашивали: "Зачем вы все меняете?". А мы им объясняли, что пришли новые люди, что есть необходимость вдохнуть в проект новую жизнь, что у нас есть другие, новые подходы, и мы должны их реализовать. То есть, с помощью информации о новой команде мы наоборот пытались выбить у них какие-то преференции по поводу реализации наших принципов.

 А были какие-то идеи, которые они категорически отвергли?

– Да – касаемо количества прямых эфиров, слепых прослушиваний. Но это мелочи, мы согласовали их очень быстро – пошли на компромисс.

О чем конкретно идет речь?

– Мы хотели на одно слепое прослушивание больше, они сказали: "Нет, давайте их будет шесть". Мы хотели, чтобы каждый тренер выбирал 12 участников, они настаивали на 14-ти. В общем, это какие-то не принципиальные вещи, на которые мы легко согласились. Самое главное мы отвоевали и несем за это полную ответственность в итоге. 

Политические события в Украине как-то отразились на кастингах?

– Да, как ни странно. Я подумал: "Как хорошо, что мы поехали по городам, потому что если бы мы две недели отбирали участников в Киеве, мне кажется, половину из них не отпустили бы родители из-за Майдана". 

А приходили ребята с патриотическими, революционными песнями?

– Вы знаете, было. Сегодня из Москвы приехал один участник: пришел в вышиванке, а в репертуаре у него – Вакарчук, Тина Кароль, Ани Лорак. Оказалось, он очень любит Украину и собирается сюда переезжать в ближайшее время. Говорит, мол, слежу за шоу-бизнесом, за всеми событиями, очень нравится ваша страна. Представляете? В общем, патриотизм неожиданно из России к нам приехал.

Во время третьего сезона за кулисами ходили слухи, что со Святославом Вакарчуком очень сложно работать. Вы знаете, каково с ним сотрудничать? Может, работали за пределами телепроектов?

– Нет, не знаю. Но я работал с очень многими артистами, даже с Пугачевой, и после этого мне вообще ничего не страшно. После Аллы Борисовны в частности (смеется).

Чем же она так страшна?

– О, это жесть! (смеется) Когда мы работали над "Рождественскими встречами", я познал всю полноту эмоциональной палитры человека. А последние три дня репетиций я бы с удовольствием вычеркнул из своей жизни. Вот сейчас думаю, как это все можно в приличной форме вам рассказать, и не могу найти словесного эквивалента своим эмоциям. Она трощила все, она… Ммм, не могу больше говорить. У меня, если честно, мандраж начинается.

Напомним, музыкальное шоу "Голос страны" снимается по формату The Voice of. Украина – первая страна после Нидерландов, которая взялась за съемку этого проекта.

Главная особенность шоу в том, что участие в нем гарантирует лишь уникальный талант и высокий профессиональный вокальный уровень. Внешность и возраст участника не имеют значения.